К зданию музея примыкала школа. Меня это огорчало. Как лакомство берег я напоследок живописную вставку. Эти кучи были последними островками житейской площади, за ними, куда только глаз хватал, была нежить: болото, кочки, на которых даже воронье не искало пристанища, и только кое-где для пущей убогости торчали мохорки чахлых березок, изъязвленных болезнями и болотной нудью…. На стенах висели чертежи машин, паровозов и вагонов. В десять часов захлопывались глотки немецких и русских певцов и прекращались громкие разговоры. Это бритое лицо сбивало меня с толку своими гримасами: временами мне просто делалось не по себе; были моменты, когда мужчина улавливал, очевидно, мелкую форму, а карандаш не слушался хозяина, тогда бритое лицо ощеривалось ртом, намечался кончик языка, увеличивался и расширялся на весь лоб правый глаз, а левый, наглухо стиснутый, омертвлял всю левую сторону маски рисующего. Об этом я уже догадывался. Занятия в различных материалах и инструментах делали свое профессиональное дело: рука приобретала точность в изображении и аккуратность в количественном распределении красящих веществ…. Смотря на картины до той поры, я, как рядовой зритель, любовался и воспринимал результат их действия. Здесь прошли годовые смены пейзажа, дожди и бури, весны и зимы, по ним я стану оценивать в дальнейшем эти явления. Да, говоря по совести, весь фокус перспективы и заключается в положениях, изложенных Аркадским. Краска и карандаш для нас были как оружие древних рыцарей… Был у нас коновод по таланту, в котором Павел Петрович души не чаял. K2, марихуана, амфетамины , метамфетамин, бензодиазепины, кокаин, оральная жидкость, пероральная твист, 6 панельных испытаний на наркотики.
Генуя, — Генуя — это уже просто для финиша: Средиземное море — обрез — вода пробы, словом, результат психиатрической системы был печальный. Несчастная с. амфетамин | ск, скорость кристаллы | гашиш, шишки, бошки | лсд Бесплатные пробы Анаша, план, гаш Самара. Амф купить Италия Генуя. Дом на.
Протоиерей также насторожился по-хорошему и задал последний вопрос о «проскомидии прежде освященных даров», и вот на него четко, без запинки, что твой Серов, начал отвечать Юркин:. Гряды холмов горного берега, словно спасаясь от жары, уткнули лесистые морды в реку. На ней, как на мериле вкуса, сходилось общежитие. Но вообще луна была для меня подозрительным аппаратом: она действовала на нервы, развивала неутомимую фантастику. С острова Святого Маврикия, который славится исключительными дикарями, ему удалось вывезти один из самых диких видов… Ученые склонны к мнению, что данный экземпляр, несмотря на его человекоподобную внешность, по крайней мере на три генерации ниже самого хищного павиана….
Особняк 19 века реконструкция, лифт, гараж , м от моря. В это время дали полный свет, и зазвучал настройкой оркестр. Это впечатление от материалов врезалось в меня на всю жизнь. Мне помогала акварель, она прикрывала мои линейные погрешности. Да, говоря по совести, весь фокус перспективы и заключается в положениях, изложенных Аркадским. Через вожака, как через рупор, проводят они основные задачи преподавания на примерах его работ. Собирал я с Филипп Парфенычем самородные охры, земли и камни по размывам оврагов и на гальковых отложениях. Эта, единственная в России по богатству специального материала, библиотека охранялась ее цербером, профессором Галенбеком, страшным своей строгостью и романтичным георгиевским солдатским крестом за турецкую войну. Он тяжело дышит и отрывисто заявляет публике об исключительной необходимости посетить его балаган… Но он предупреждает, что лица со слабыми нервами едва ли перенесут предлагаемое зрелище, и он просит почтительно этих лиц избежать посещения его театра…. Все хуже становился кашель Федора Емельяновича, возвращавшегося в своей мелкошерстной шубенке с аукционного промысла. В начале этой же зимы получил я в Петербург письмо от матери. Вокруг них сияли ореолы «чистого искусства». Манизер обычно поправлял веки глаз.
Со смертью Александра Третьего группа архитекторов, возглавляемая Месмахером, утратила свое влияние на судьбы петербургского строительства. Тогда я, конечно, не учел величины открытия, только испытал большую радость и успокоенность за мою судьбу пред огромностью развернувшегося предо мной мира. У двери кого-нибудь из нас украдкой поманит, вызовет за дверь и спросит всегда одно и то же:. Это было изображение Георгия Победоносца. Отсюда я всматривался в мир. Самотканая дерюжка ласково устилала до белого воска, без пылинки, пол.
Тихо опустились на пол своей тюрьмы и замерли. Галерка стала наполняться. Сама луна, перехваченная облаком, распласталась над горизонтом и освещала и тощего незнакомца, и жену учителя. Мягкость и доброта были в голосе и в жестах Федора Емельяновича. Работал у него сначала по шрифту, а потом и в качестве изобразителя «чая, сахара, свечей и мыла».
Henan Confident Industry Co. Живопись была изображена; мой чертеж зацветился, но получилась странная вещь: живопись оголила самый шкаф, его узоры сделались сухи, чертежны. Я устремился на его, отдыхающее от бритвы, лицо. Ведь когда после этого перебросят тебя к «Давиду» Микеланджело, так и тот покажется близким, неумытым и нечесаным калекой. Второе наблюдение, касающееся меня: меня тянуло за Тим ой. Есть захватывающие предгибельные моменты в жизни Петербурга, когда сама природа поведет атаку на его твердыни, когда западным циклоном взъерошит она Неву, выхлестнет ее из гранитных берегов и реками разбросит по перспективам города. Сюжет, по-моему, был довольно нелепый по его общности: надо было изложить кратко историю России. Переплеты «Гаудеамуса» с «Не осенним мелким дождиком», гебуртстагов с русскими именинами создавали международную атмосферу в общежитии, оттеняя слишком русское от излишне немецкого. Основные дисциплины рисунка, живописи и скульптуры расходились по линиям специальностей: мебельно-обстановочной, декоративной, майоликовой, чеканной, гравюрной и кожетисненой. Наборы для тестирования на наркотики амфетамин AMP , панельные полоски, амфетамин в моче.
В полукруглых витринах обезличенные ртутью стекла отражали пыльную белизну степного города, выветривая из памяти прохожих эпизод о художнике и его школе…. Поликлональное антитело-кокаин и амфетамин Регулируемый транскрипт тележка. Давая познания по общей изобразительности, школа все внимание ученика сосредоточивала на способах выполнения, ока чередовала карандаш, перо, кисть, осложняя и самые объекты изображения от орнамента до натурщика. Несколько лет позже, когда я был уже в московской школе, банда моих самарских друзей приезжала меня навестить. Удобство и броскость живописной вывески вытеснили предметную, и за девятнадцатый век цех вывесочников разросся по всей стране. Прямой школы Чистяков не оставил, из заурядного живописца сам не выбился, но «устремление на предмет» было привито им молодой русской живописи и частично осуществлено даже при его долголетней жизни. Выдвинули решетку и соединили соседние клетки, и группа львят с матерью ворвались к самцу.
И вот, когда на первом же уроке мечтающий о духовном звании предложил отвечать по богослужению, мы с удовольствием слушали Гришино изложение. Картина была смело насыщена цветом. На Мишу Вихрова возлагал я большие надежды, видя его широкое, сочное письмо и быстроту выполнения заданных работ, но, практически цепкий за жизнь и за любовь, в одно прекрасное время смахнул он с себя живопись и влился в норму брачных уз, заработка и поступил чертежником на Самаро-Златоустовскую дорогу. В сюжетах историко-религиозных также новая сторона начинает волновать художников: «Голгофа» Рябушкииа, «Что есть истина? Я был к нему холоден, но не мог не восхищаться его мозговой коробкой, в которой так крепко были уложены и формулы математики, и призвание варягов, и катехизис. Начал он с «Детства, отрочества и юности» Толстого. Такою же представилась мне впоследствии келия Фра Беато Анджелико, где охранял он яркость небесно-синих кобальтов с купающимися в них огоньками вермильонов. Пустота ее живописного и сюжетного содержания очевидно облегчала в свое время любование этой картиной, но, как бы то ни было, «Фрину» я пережил довольно быстро и настолько прочно, что впоследствии никакими античными прелестями Семирадский не останавливал больше моего внимания.
Меня забавляло смотреть на таких скороспелых колдунов в моменты, когда машина застревала в сугробе, не поддаваясь скоростям ни на задний, ни на передний ход, или когда после болезненного кряка всхлипывал и останавливался мотор, и со стыдом на лице перед извозчиками лез парень на брюхе под кузов машины, произнося там всем знакомые заклинания, и, наконец, выбившийся из сил, нанимал безропотную кобылу, и живой мотор под хохот прохожих увозил на себе застопоренную механику вместе с колдуном. Удержу себе найти не могу… Стою перед этюдом «Дрожащего» помните, тот, что потеплее колером написан? Язык наш профессиональный коряв и неясен. В горнице было особенно чисто и опрятно. О свойстве ультрамарина с кремницкими или цинковыми белилами мы способны проспорить целую ночь, а постороннему наблюдателю и не понять, из-за чего, в сущности, люди горячатся, оскорбления наносят друг другу, бездарят один другого. Событие обыкновенное, но оно связалось с моим уходом из Затона, потому, вероятно, и запомнилось мною. Что это было мучительно даже со стороны, об этом может свидетельствовать то, что я, двенадцатилетний мальчик, готов был реветь в его заколдованном кругу. Несколько лет позже, когда я был уже в московской школе, банда моих самарских друзей приезжала меня навестить.
Обрадованный новым космическим открытием, я стал повторять опыт боковыми движениями головы и варьировать приемы. Он лежал на спине с круто приподнятой на подушке головой. Миллионы астрономических верст ничего не говорили моим представлениям о расстояниях, но, учуя гравитацию, а вместе с ней и еще какие-то сношения планет между собою, посылающих друг другу свет, тепло, холод, расстояния сделались для меня более реальными, земной глобус со знакомым чертежом суши и океанов становился все более миниатюрным по объему. Он еще не пришел в себя, еще не успокоился от предыдущего представления. Их только что вытпяхнули из вагонов. Мои младенческие памятки меня не обманули: фантастический город Петербург. Вихров у нас был за старшого. Оказалось, в этом стиле можно членораздельно, не сюсюкая, изъясняться.
Его красота входит в юношу постепенно, как отравление от папиросы к папиросе. Safecare Biotech hangzhou Co. Мужчина с «адамовой головой» не вернулся, но лабазник пришел через четыре дня. Пересилив тошноту и отвращение от табачного дыма, вырабатывали мы жесты затяжек, держания папиросы между пальцами, в углу рта, с цежением слов, выпускаемых одновременно с дымом. Этой картиной козыряли и Прибалтика и Пермь. Когда укомплектовалось помещение, мрачный хозяин взял в руки железные вилы и озабоченно осмотрел присутствующих. Бедный Варсонофий хоть и ценою смерти, но перешел запретную черту, а рука, вероятно, уже не смогла передать омечтанного во сне и наяву образа. После всех невзгод, какие перенесли мои товарищи после распавшейся школы, мое предложение о собственной мастерской наконец-то восторжествовало. Меня забавляло смотреть на таких скороспелых колдунов в моменты, когда машина застревала в сугробе, не поддаваясь скоростям ни на задний, ни на передний ход, или когда после болезненного кряка всхлипывал и останавливался мотор, и со стыдом на лице перед извозчиками лез парень на брюхе под кузов машины, произнося там всем знакомые заклинания, и, наконец, выбившийся из сил, нанимал безропотную кобылу, и живой мотор под хохот прохожих увозил на себе застопоренную механику вместе с колдуном. Стриженые и лохматые, застреляют они мостами на Васильевский остров. У меня уже устанавливалось уважение к краске, и для меня небрежность к цветовому материалу означала то же самое, как если бы по клавишам фортепьяно барабанили палкой. Передвижники и народники пробудили интерес к народному творчеству. Горячая распродажа! Ашбе знает многие из его портретов… Как бы между прочим, он указывает мне на соседние этюды с вариациями моего приема, Показывает, как этот прием в других образцах отходит от формы к цвету и наоборот.
Главным делом в Самаре считалось мукомольное. Две девушки, с другой стороны, тонкими контурами очерчивали на бумаге части лица и смахивали платками шелуху резины с рисунка. Два дня возился я с переводом прориси, пачкал вылощенный левкас и путался в контурах Это еще было с полгоря, но. Цвета этюда менялись, сгущались и слабели. Чтоб сделаться артистом, нужна смелость, брат, смелость!
Он стоял на отскоке и выделялся штатским костюмом среди звезд и шитых мундиров. Пришлось нам самим посменно дочитывать прекрасную повесть Льва Толстого. Пахло льняным маслом и еще какими-то снадобьями, незнакомыми мне, но приятными. Через минуту один из них разжал челюсти и вытянул покорно голову. Работа в ремонтных мастерских ознакомила меня с металлом во многих его проявлениях. На противолежащем берегу служка из трапезной на мостках чистил посуду. Со мной в паре был мальчик Сема, несколько моложе меня летами. В сущности говоря, рисунок мой представлял собою смесь разнообразного смотрения на на-туру, с массою точек зрения, с китайской плоскостной и с иконной обратной, с уменьшением на зрителя, перспективами, словом, в нем было все, кроме одноглазой европейской установки на предмет, которой я так усиленно и добивался, не зная принятых ею положений. Я отлично сознавал, что оба эти мастера в одинаковой мере игнорируют основное построение картины, что «Убиение Грозным сына» и «Боярыня Морозова» одинаково не выполняют требований, предъявленных Суриковым к Репину, да и не в зтом сила или слабость действия этих картин. Неожиданная, совершенно новая сферичность обняла меня на этом затоновском холме. Я ухватывался за детали, отсчитывал доски крыш, прорезывал их желобками, вырисовывал переплеты окон и водосточные трубы, я думал этим уладить неспокойную, сбродную толпу предметов, но они копошились по-прежнему и не поддавались должной проекционной установке. К коему удовольствию, Лидия Эрастовна стала подыматься в потолок и открыла залитую светом сцену, на которой все было особенное и не самарское…. Вывеска в параллель с картинным искусством пережила все его переходные этапы: примитив, реализм, академизм и упадочничество. Через сотню, другую колесных поворотов шум прекращался, снова чирикали птицы, стрекали из-под телеги стрекозы, пахло полынью и овчиной.
Первым было испытание на слух и на зрение: на разных шкалах звука и цвета проверили мне мои уши и глаза. Hangzhou Ebase Biotech Co. В продолжение двадцати семи лет выкорчевывает Александр Андреевич Иванов из-под греко-римских химер Васильевского острова самоценную живопись. Эта картина показала, как полно и профессионально надо подходить к обработке сюжета, чтоб самое простое умозаключение и самую пылкую «гражданскую скорбь» перевести в такой живописный образ, чтоб он крепко ударил зрителя. Эта задача приводит к удалению от натуры, ибо привычные восприятия оказываются ложными и не выражающими действительности. До переезда в Самару у меня уже были встречи с искусстниками. После осмотра встанет, встряхнет толщинами сборок, запакует себя снова, поклонится всем и уходит. А знаете ли вы, что на эту картину у меня больше прав, чем у Лидии Эрастовны?!. Над моей головой зашумело и запищало: с хор свесилось с десяток физиономий; одни высовывали языки, строили носы, другие мяукали кошками. Есть захватывающие предгибельные моменты в жизни Петербурга, когда сама природа поведет атаку на его твердыни, когда западным циклоном взъерошит она Неву, выхлестнет ее из гранитных берегов и реками разбросит по перспективам города. Он стоял на отскоке и выделялся штатским костюмом среди звезд и шитых мундиров. На следующий день позвонил я рано утром в дверь. К весне, когда подошла последняя зимняя путевка по талому снегу, отец вернулся с базара; с несколько смущенным, но довольным видом развернул он новые посконные штаны, шапку с затыльником и лапти.
Пробы на литейные свойства (а) и холоднокатаный лист сплава Al2Ca1Mn0,4Fe A.M.F. Muggerud, A. Olsen, T. Furu. Precipitation of partially coherent a-Al. Genova, N 11, ser. B,. Correns C. W. Beitrage zur Petrographie und Genesis der Lydite (Kieselschie- ier). Mitt. Abt. f. Gesteins- etc., Unters. d.
Однажды я застал в первой прописи работу Филиппа Парфеныча. Зимой вьюги и смерчевые бураны бездорожат степь, кружат на месте путника. В моих альбомах запестрели задачи на построение предмета. Раз только приехал к Бурову в гости из Симбирска художник Шаронов. По-своему понимал я смысл дедовой речи, и мне представлялись чудовища огня и железа, пожирающие людей. Он стоял на отскоке и выделялся штатским костюмом среди звезд и шитых мундиров. Расположится, бывало, такая нечисть с узлами, с сундуками расписными на площади.
В другой раз мне удалось видеть и самый способ пуска этой машины. В составе руководителей были также главным образом немцы. До окончания нашего пребывания у Бурова мы ни разу не попытались подойти к натуре, благодаря чему не получали настоящей ценности знаний, но, разумеется, ценное для нас было бы непригодным для рынка. Понял я, что вышел на одиночный поединок с жизнью и что теперь ни близкие мои и никто не может помочь мне в моей борьбе. Кора на нем особенная от казарм, от участка, но деревня в нем еще сосет его. Что если мысленно продолжить ось земную, она пройдет через звезду Полярную. Манизер и Новоскольцев боялись и впутаться в их запутанность, и только Савинский с каким-то смаком, с посвистом отваживался расчищать резиной мою вермишель и предуказывал своей поправкой благополучное изучение предмета по его силуэту, по вертикальным отвесам, когда ухо, например, натурщика сопоставлялось с выступающим на меня его плечом.
Пробы Амфетамин, амф Генуя Hangzhou Ebase Biotech Co. Начать снова побоялся, чтоб не сбить овалов модели, оставил так. Однажды меня взъерошила мысль о том, что в лунную ночь человек должен весить легче, чем днем, а так как мне казалось, что на плотные неорганические вещества луна менее сильно влияет, то можно было проделать опыт. Здесь невинная детвора счастливо играла на кучах отбросов. Кузнецов, сын почтальона, в телеграфных чиновниках продолжит он профессию отца. И случалось, что после урока звал законоучитель Васю в уединение и убеждал юношу в выборе подобающей карьеры.
Юркин шарахнул кадилом в змеиную пасть и непристойно заругался в ужаснувшуюся толпу прихожан. Все его неладности, перебои, жалобы, как от занемогшего друга, воспринимает специалист и ни одного грубого жеста не проскользнет у него к машине. Я увидел теперь верх его котелка и высунувшиеся крылья носа. Столица провинции - Генуя. Очень расстроенный, потребовал он от нас либо деньги обратно, либо перекрасить вывеску. Правда, в условности школьной перспективы они утратили свою девственность, но зато приобрели систему, благодаря которой, до поры до времени, легче было мне добираться до предметного смысла. В кануны больших праздников опрощалось величие Петербурга. Вместо них были оставлены белые овалы левкаса, готовые по абрисам для вмещения в них предполагаемых голов. Пусть, говорил я, временно художественная индустрия плоха, отстала от эпохи, но эта беда уже осознана. Приведу пример. Очевидно, это собирались актеры, потому что в вестибюле театра я оказался наедине с полукруглым отверстием в стене, освещенным внутри. Не будь «Медного всадника» Пушкина, и этот, раскинувшийся на Сенатской площади, силуэт конной статуи возымел бы для меня иное ритмическое значение-Поэт сделал его флюгером Петрополя, Петрограда, Петербурга. Месмахеру только дали возможность отпраздновать завершение музея и предложили подать в отставку. Возвращаясь из бани, купил он детям помадки и книжку занятную с картинками. Как по-другому жить?
Не повернуть ли назад? И могло бы случиться, как это случилось со многими моими друзьями из «Мира искусства», что я, на всю жизнь оставшись под его чарами, рисовал бы его каналы, Новую Голландию, ростральные колонны и памятник Фальконета. Застенчивость связывала мои ноги, когда я входил в освещенный зал с картиной узника. Разнежили родителей. Ясно, сделав такое открытие, я и к предметам современного производства стал подходить с такими же запросами, а в них-то, за редкими исключениями, этой отмеченности мною и не наблюдалось.
Вымыты полы, устланы половиками. Мы перешли к вопросам, о которых год тому назад и не думали. Потом перешел на пейзаж, и с моим рисунком в руках он удивительно толково и лапидарно разъяснил мне основы итальянской перспективы. Заглянул Кручинин внутрь и ахнул: люди полуголые под землей, как черти у огня возятся, мехи раздувают. Резцов целый месяц проработал над задачей и с натуры, и в мастерской по памяти. Здесь невинная детвора счастливо играла на кучах отбросов. Ребенок чем-то взбудоражен. Оставалось только приложить все силы и выдержку на его прохождение. Он звал парнишку краскотера и говорил ему:. Я пытался уговаривать старца, чтоб побороть его дьявольское самовнушение, но все мои старания разбивались о неизбежность зарока. С отцом стало легче: в компании с кучером мы могли себе готовить горячую пищу и ежедневный чай. Он стоял на отскоке и выделялся штатским костюмом среди звезд и шитых мундиров. Разнежили родителей.
Внизу было темно, как в колодце. Что он продумал и знает все черты человеческой маски, до каждой морщинки, до зрачка, до завитка волос. Прибегающим к нему за помощью товарищам он не отказывал, но ему казалось столь неестественным чего-нибудь не знать, что его помощь казалась высокомерной и всегда слегка колола самолюбие прибегнувшего к ней. Было стыдно от укора, будто я не люблю родину, и, если бы не классы живописи впереди, был бы для меня более гибельным мой провал. Сажа, покрывавшая его тело, местами слезла, а за ушами, видно, просто забыли положить грим. Лаская хлыстом голову льва, укротитель долго раскланивался на аплодисменты…. Щетина ощерится от мазка, и всякая форма блином разъедется по холсту. Такого сорта реклама давным-давно имела место и в Западной Европе, но от нее там перешли прямо к рекламе словесной, у нас же и до последнего времени вывески несли задачу изобразительную. Конечно, во всем этом я разобрался несколько позже, а теперь с карандашом и тетрадью явился я на следующий день в классы. План у меня возник довольно быстро, но, вероятно, я его начал чересчур издалека. Но теперь, здесь на холме, когда падал я наземь, предо мной мелькнуло совершенно новое впечатление от пейзажа, какого я еще никогда, кажется, не получал. Гуттаперчевый воротник Геньки отстегнулся и блеснул белизной в ночи.
В перерывах чтения беседовали. С уходом художника последовал перерыв, во время которого ко мне подошел бритый человек и взревнул неожиданно:. Чтоб спасти ансамбль, я стал обогащать узоры случайными их деформациями и рефлексами. Казалось, как же работать здесь, когда и пошевелиться страшно, чтоб не запачкать помещения. Ловко научился свертывать козьи ножки и сплевывать далеко в сторону углом рта. Конечно, нас не могла удовлетворить простая, буквенная вывеска, и поэтому мы придумали украсить надпись колосьями овса по синему фону и полевыми цветами. В лице царя видна была привычка к проявлениям стадных восторгов… Ну, будь на царе шапка Мономаха, горностаева мантия, скипетр в руках, куда бы все это проще было для меня. Он лежал на спине с круто приподнятой на подушке головой. Картины одна мрачнее другой вставали в моём воображении. Монстр завозился, зарычал и, гремя цепями, впился в мясо и стал отрывать зубами кровавые куски. Личных учеников у этих титанов русского передвижничества не назвать, но влияние их на массы художнической молодежи огромно: есть чем полакомиться возле этого красочного кутежа, богатства типов, глубоко врезавшихся в наши представления. Please submit your DMCA takedown request to dmca telegram. И, надо сказать правду, хорошие они были ученики: наспех поедят, бывало, а которые еще кусок дожевывают, но уж на крыльцо склада, где происходили наши занятия, не опоздают ни на минуту. Направо, впереди меня, рыжий реалист расправлялся со сложно изогнутой гипсовой головой. Сидел я однажды на обрыве, неподалеку от театра, и рисовал скученные в низине строения.
Под городом рыжела Волга. Словом, я еще не был готов благодушествовать в театре, его наркотика была для меня еще непривычной. Please submit your DMCA takedown request to dmca telegram. Однажды на съемке с натуры делал я чертеж итальянского шкафа с инкрустациями и с живописью на передней его стороне. Выдвинули решетку и соединили соседние клетки, и группа львят с матерью ворвались к самцу. Чиркал нежно, нежно карандашом где-нибудь в волосах, если это была голова.
Отсюда я попадаю в столицу, чтоб с новой силой просверливать мой выход к живописи. Эти отношения к серебристой красавице еще больше осложнились после одной лунной ночи, проведенной мной с лунатиком, мальчиком моих лет. Было стыдно от укора, будто я не люблю родину, и, если бы не классы живописи впереди, был бы для меня более гибельным мой провал. В десять часов захлопывались глотки немецких и русских певцов и прекращались громкие разговоры. На солнечной стороне Невского шелест шелков, шуршание шлейфов и дзиньканье серебряных шпор. Наконец, псаломщик получил должное распоряжение и убрал ее на клирос. Здесь прошли годовые смены пейзажа, дожди и бури, весны и зимы, по ним я стану оценивать в дальнейшем эти явления. Под городом рыжела Волга. Другой вещью учителя был неоконченный холст, изображавший смерть Анны Карениной. На этом и кончается мое пребывание в Самаре. В конце семидесятых годов существовал на Острове в Тучковом переулке клуб-мастерская под шефством Чистякова. О нем я уже рассказывал в «Хлыновске» и обрисовал его влияние на меня. Письмо, грустящее о разлуке со мной, а в конце этого письма приписка:.]
Обрадованный новым космическим открытием, я стал повторять опыт боковыми движениями головы и варьировать приемы. Негладко проходили для меня и занятия по основному рисованию. Рисунок, как мне показалось, был замечательно схож с натурой. Толкачев говорил о роскошных залах дворцов, разукрашенных такими картинами, что посетители толкаются в них, принимая их за натуру, что у того же Айвазовского в одном месте так нарисован виноград, что воробьи прилетают его клевать. Это было изображение Георгия Победоносца. Такою же представилась мне впоследствии келия Фра Беато Анджелико, где охранял он яркость небесно-синих кобальтов с купающимися в них огоньками вермильонов.